Самое время слушать джаз
Фонд борьбы с лейкемией в 4 раз проводит акцию #КрасныйСентябрь.
24.11.15 — Новости Фонда
28 ноября в «Клубе Алексея Козлова» в 15:30 состоится благотворительный концерт Аркадия Шилклопера и Вадима Неселовского.
28 ноября в 15.30 в «Клубе Алексея Козлова» состоится благотворительный концерт дуэта с мировым именем – валторниста Аркадия Шилклопера и пианиста Вадима Неселовского.
Чтобы помочь взрослым людям, больным раком крови, и привлечь внимание общественности к благотворительности, Аркадий специально приедет в Москву из Германии, а Вадим – из США. Этот концерт – редкая возможность услышать дуэт в Москве и одновременно помочь больным людям.
За несколько дней до концерта с Аркадием Шилклопером встретилась волонтер «Фонда борьбы с лейкемией» и замечательный журналист Наталья Махова и поговорила с ним о музыке и благотворительности. Вот, что из этого вышло.
— Искусство стало делом всей вашей жизни. Почему именно такой выбор, почему музыка?
— Трудно даже сказать почему, так сложилось с самого начала, музыка вошла в мою жизнь очень быстро и сразу. Уже с шести лет я попал в духовой оркестр, а до этого пел уже в детском саду.
-Уже в конце второго курса Гнесинской академии вы поступили на работу в оркестр Большого театра. Это не мешало учебе в академии?
— Очень мешало. Это была моя основная работа, так что на учебе приходилось симулировать активность. Тем не менее, это было очень престижно получить уже на втором курсе такое место, как Большой театр. Родители, которые не были никак связаны с музыкой, очень этим гордились.
— Чем в свое время привлекло именно джазовое направление? Ваш основной инструмент- валторна — в мире джаза довольно редкое явление.
— Все началось в годы службы в армии, когда я возглавил вокально-инструментальный эстрадный ансамбль. Тогда я стал писать аранжировки, сам импровизировал. Правда, я играл там сначала на гитаре, потом на бас-гитаре. История с валторной началась гораздо позднее. Когда я уже отслужил в армии и поступил в Большой театр, я встретил ребят, которые исполняли рок-музыку на валторнах. Еще во времена учебы в школе нам была интересна вся эта рок-эстетика, хард-рок 70-тых годов: «Led Zeppelin», «Deep Purple». Все это мы впитали именно в те годы, а оно как раз предполагало хоть какую-то импровизацию. Рано или поздно я должен был прийти к настоящей импровизации, и это произошло. Была такая группа «Дьяволы». Для меня это был символ, я хотел быть на них похожим. Я тогда стоял и думал: «Когда-нибудь я тоже буду вот так с валторной играть на рок-сцене в каком-нибудь прокуренном помещении и девчонки будут на меня смотреть, а я буду звездой». В принципе, так и получилось. Только не прокуренные помещения, а большие залы и академический оркестр.
— Несмотря на такую насыщенную творческую жизнь, много лет назад вы покинули страну. Что послужило стимулом для переезда? Не скучаете по родине сейчас?
— Это очень личная история. Мне пришлось уехать из-за моего ребенка, который с рождения инвалид. Мы уехали в Германию, где условия жизни для таких людей гораздо лучше. Мы покинули страну десять лет назад, но мне кажется, что в России не так много изменилось с тех пор. В Германии есть целые специальные институты, которые занимаются людьми с ограниченными возможностями и помогают им. Так было лучше для моего сына.
Но я по-прежнему продолжаю часто играть в России и живу на две страны.
— Когда впервые вы стали сами писать музыку?
— Я начал сочинять активно, когда ушел из Большого театра и академического мира. Конечно, раньше я тоже сочинял, тоже были какие-то маленькие пьески, но не настолько интересные. А когда освободилось время и пространство, освободилась моя голова, я стал гораздо больше сочинять. Это был как раз период перестройки, конец 80-тых, когда я сделал целиком всю программу из своих композиций. Перестройка, новые идеи, новое время, новая музыка.
-Вы живете и выступаете в Германии. Немецкие джазовые концерты отличаются от тех, которые даются в России?
— Да, конечно, отличаются. Отличие русской публики от европейской в том, что русская публика тебе не дает фору, она тебя изучает. Чтобы завладеть российской публикой, нужно время, полчаса, сорок минут. А потом, когда они уже тебе доверяют, они твои надолго, возможно, на всю оставшуюся жизнь. Но заслужить это доверие вначале не так просто. Но если ты его заслужил, то уже через двадцать лет ты приедешь в это же место, а тебя будут помнить и ждать. В Европе не так. В Европе тебе дают сразу аванс, ты выходишь на сцену и они говорят: «Мы с тобой, давай!». Они уже расположены к тебе, но это не значит, что через пять лет они тебя будут помнить, они, может, через два дня тебя забудут. Это разная энергетика и разная ментальность. Отчасти российская публика более верная.
— Что предложите зрителям 28 ноября?
— Приедет удивительный музыкант, которого я очень люблю и с которым мы вместе выступаем по всему миру последние четыре года. Вадим Неселовский живет Нью-Йорке, преподает в Бостоне, в знаменитом джазовом колледже Беркли, куда мечтают попасть все джазовые музыканты. Это молодой, удивительно музыкальный человек, музыкант широких взглядов, и я очень рад, что именно с ним я могу поучаствовать в благотворительном концерте. Это редкая возможность услышать в России наш дуэт. Я приглашаю всех на наш особенный концерт, все собранные средства от которого пойдут на лечение людей больных раком крови. Это главная задача этого концерта. Это будет авторский джазовый концерт, в джазовом клубе. Мы будем играть в основном свои пьесы, авторскую музыку с элементами импровизации.
— Любой благотворительный акт для каждого это что-то свое. Ваша личная мотивация в данном вопросе. Для вас благотворительность — это что? Когда вы поняли, что готовы принимать участие в благотворительных акциях?
— Я всегда принимал участие в благотворительности. Дело в том, что акт благотворительности необходим в том числе самим жертвователям: помогающий человек прежде всего развивает себя как личность. Мне кажется, что люди искусства, которые имеют возможность поучаствовать и сделать что-то доброе, должны помогать по мере своих возможностей.
-Вы довольно много времени проводите за рубежом. Можно ли сказать, что, например, в Германии благотворительность развита больше и что немецкое общество более осознано подходит к этому вопросу?
— Мой опыт говорит о том, что такой силы благотворительности, как у нас, в Германии нет, потому что благотворительность там построена по-другому. Есть различные стипендии, фонды, так называемые кассы взаимопомощи, каждый человек вносит ежемесячно по мере своих возможностей какие-то деньги, совсем иначе работает система страхования. В нашей стране система страхования не развита абсолютно, ее надо в корне менять, беря пример с Европы. Иногда единственная возможность помочь- это собрать какие-то средства через фонды. Никто из нас не застрахован, в любой момент с человеком, особенно если он взрослеет и стареет, может произойти все что угодно, тут на помощь и приходит благотворительность.
-Статистика показывает, что сегодня в России гораздо больше людей, чем, например, 10-15 лет назад, так или иначе участвующих в благотворительности. Постепенно начинает меняться система ценностей. Это все очень длительный процесс, требующий долгой подготовки. Что нужно делать прежде всего, на ваш взгляд, чтобы эту тенденцию сохранить?
— Я считаю, что государство должно принимать большее участие. Например, во многих странах Европы или в Америке, если ты даешь деньги на благотворительные проекты, то для тебя понижают налоги. Ну, и, к сожалению, многое зависит от уровня жизни и общей экономической ситуации в стране.
— Многие считают, что настоящая благотворительность должна быть непубличной. Вы поддерживаете эту точку зрения?
— Мне нравится, когда очень богатые люди себя не афишируют. Они просто помогают и не говорят об этом никому. Если бы я был богатым человеком и помогал бы какому-нибудь фонду или какой-нибудь больнице, хоспису, я не афишировал бы это. Мне кажется, это очень интимная вещь, идущая от внутреннего понимая. Люди делают это прежде всего для себя. Я сам участвую в очень многих благотворительных проектах. В данном случае нам очень важно, чтобы собрались люди, получили удовольствие от музыки и одновременно возможность помочь кому-то, поэтому мы всем рассказываем о том, что концерт не простой. Приходите обязательно!
