Коршиков Сергей

Август 2020

16 августа Сергей Николаевич умер. У него не выдержало сердце.

Приносим свои соболезнования родным и близким. Светлая память!

Апрель 2019

Сергею Николаевичу нашли донора в зарубежном регистре и 17 апреля провели операцию по пересадке костного мозга. Полтора месяца он находился в больнице под наблюдением врачей. Сейчас живет в Подмосковье на съемной квартире, чтобы врачи из гематологического центра могли контролировать процесс реабилитации. Рядом с ним его жена, дочери и внуки, которые постоянно его поддерживают.

В процессе лечения у Сергея Николаевича произошел паралич стоп, и он потерял возможность ходить. Сейчас двигательная функция постепенно восстанавливается, и он начинает понемногу передвигаться самостоятельно.

За время лечения фонд оплатил расходы по приобретению препарата Атрианс и Сигардис на общую сумму 602 тысячи рублей. Также фонд оплатил расходы по поиску зарубежного донора и заготовке трансплантата на сумму 1 292 тысячи рублей.

Октябрь 2018

Донора в Национальном регистре для Сергея Коршикова найти не удалось, поэтому было принято решение искать донора в Германии.

Март 2018

Станица Староизобильная не зря так называется. Это Ставропольский край. Там Житница. Там хлеб. А Сергей Николаевич Коршиков работал там на погрузчике, грузил в КАМазы зерно.

Днем грузил зерно, а вечером приходил домой и тоже работал. Там в Ставропольском крае у всех хозяйство — сад, огород, куры, свиньи... Главную радость Сергей Николаевич приучился получать от работы. Намотаешься весь день на погрузчике, накидаешься весь вечер сена и навоза во дворе, приходишь домой — ужинать и спать, и с рассвета опять работа.

Нет, то есть были у него и другие радости: жена, дочки взрослые, внуки. Но дочки разъехались, внуков привозили в Староизобильную только на лето. Были у Сергея Николаевича еще и голуби, но голубей он отпустил на дочкину свадьбу. Далеко от дома, в районном центре. Голуби полетали над ЗАГСом сверкающей стаей, но домой не вернулись. С тех пор голубей нет.

Главною радостью осталась работа. Работа такое дело — от нее все время что-то ломит, конечно. То плечо ломит, то поясницу. Поэтому в тот вечер почти полгода назад Сергей Николаевич не удивился, что ломило шею. Похозяйничал на дворе, отправился ужинать, но за ужином почти не смог глотать. А к ночи боль в шее была уже такой, что про сон не могло быть и речи. Всю ночь Сергей Николаевич промаялся сидя и на утро пошел к врачу.

Врач принялся лечить Сергея Николаевича от бруцеллеза антибиотиками. Там в Староизобильной чуть что — лечат от бруцеллеза. Сельское хозяйство все-таки. Но антибиотики не помогли и даже мазь Вишневского, которой жена на всякий случай мазала Сергею Николаевичу горло, тоже не помогла. Только воняла очень, а от раздувшихся на шее лимфоузлов не помогала совсем.

Сергей Николаевич уж и в Ставрополь ездил, и в больнице лежал, и сидел каждую ночь на табуретке, раскачиваясь и тем пытаясь унять боль — но ничего не помогало, пока не положили в онкологию.

В онкологии доктор произнес Сергею Николаевичу слово «лимфома», выдал маленькие таблетки и отпустил домой. Слово «лимфома» ничего Сергею Николаевичу не говорило, но таблетки Сергей Николаевич стал послушно пить.

И вот же чудо — день-два прошло, боль в шее совершенно стихла а лимфатические узлы, которые превращали Сергею Николаевичу человеческую шею в бычью, почти вовсе сдулись.

На третий или четвертый день волшебных таблеток Сергей Николаевич вышел во двор и взялся за вилы. Это ему счастье было опять работать. Он даже напевал что-то, расчищая хлев (жена подзапустила, конечно, за время его болезни), он приплясывал, когда катил тачку с навозом, и он смеялся, когда нашел в курятнике пару закатившихся яиц и разглядывал их на просвет, поднимая к закатному солнцу.

За этим занятием его и застала дочка. Дочку мать вызвала, Сергей Николаевич не хотел беспокоить. У дочки своих дел. Она в Ивантеевке под Москвой работает представителем фармацевтической компании, а еще в аптеке провизором. К тому же — Сергей Николаевич уже знал — дочка была беременна. И он, конечно, рад был видеть дочку. Конечно обнял, стараясь не запачкать своей рабочей одеждой ее городское платье, но...
— Зачем же мать тебя сдернула? Вот полохливая какая! На поправку все идет.

А дочка сказала:
— Папа, ты на преднизолоне, — видимо мать прочла ей по телефону название лекарства.
— Ну, да, — подтвердил Сергей Николаевич с гордостью.
— Это временное лекарство. Ты на таблетках, как на батарейках. Это гормоны. Они сначала действуют, а потом перестают.

Сергей Николаевич вздохнул, поняв, что от лечения ему не отвертеться, положил вилы и пошел с дочкой в дом. Через день дочка увезла его в Москву. Еще через несколько дней в Москве в Гематологическом научном центре Сергею Николаевичу поставили острый билинейный лейкоз — рак крови.

На преднизолоне он бы помер за пару месяцев. Ему нужна трансплантация костного мозга. Для трансплантации нужно найти донора. Поиск донора стоит 400 тысяч рублей.

Я смотрю на Сергея Николаевича с дочкой и думаю: вот ведь молодец, почти спасла отца.

Помогите ей спасти отца совсем.

Текст: Валерий Панюшкин
Фото: личный архив