В конце марта прошлого года мы писали, что Ксении Тебелевой нужно оплатить курс лучевой терапии, а сейчас она в ремиссии и только-только вернулась из поездки на море.
27.01.20 — Статьи
Ксения мечтала снова увидеть море. И вот она здесь. Она вышла из домика, где остановилась, прошла пару улиц и увидела его — огромное, зеленовато-синее и бесконечное. Она почувствовала, как в груди что-то тает. Будто до этого рядом с сердцем лежала ледяная глыба размером примерно... нет, даже точно: размером 25 сантиметров, а теперь растаяла. Нет, она не кинулась в волны с разбегу, казалось: кинешься — сердце вообще разорвется от счастья. Она просто легла около самой кромки воды, там, где песок еще чуть-чуть — и станет влажным, и смотрела на море. Этого было достаточно, чтобы внутри пело и ликовало.
Не так давно Ксении сказали, что всё: опухоль, ту самую, 25 сантиметров, удалось убить. Она исчезает и скоро исчезнет совсем. И, услышав эти слова, девушка впервые заплакала. Впервые за 9 месяцев лечения закатила истерику часа на два и не могла успокоиться.
«Как вы до сих пор дышите?»
Ксения родом из Смоленска. Там она работала риелтором, была активной, сильной и очень сильно уставала. Впрочем, именно из-за этой внутренней силы, поблажек она себе не давала. Целый год заставляла себя вставать и идти каждый день на работу, целый год, сжав зубы и собрав волю в кулак, продолжала жить в прежнем ритме. Когда наконец она все же пришла на рентген, врачи схватились за голову: «Как вы дышите-то до сих пор?» Опухоль в груди Ксении была похожа на огромную виноградную гроздь, легкие заполнила вода и работала только треть левого легкого.
Срочная госпитализация в онкологический центр Блохина, шесть курсов химиотерапии, месяц лучевой терапии — девять месяцев лечения.
«Оставаться взрослой»
Когда девушке поставили диагноз — «смешанно-клеточная лимфома Ходжкина», она пошла к психологу, но не потому, что испугалась за себя, а чтобы точно знать, как рассказать страшную новость родителям. Психолог посоветовала не отбирать у родителей право переживать и заботиться о ребенке, то есть, собственно, о Ксюше. Та послушалась — позвонила и маме, и отцу, и двум младшим братьям, но сама становиться ребенком вовсе не собиралась: вот еще, надо держаться.
За все время химиотерапии, она никогда не жалела себя, всегда — даже при плохих результатах, даже, когда было больно и невыносимо — настраивалась: лечимся дальше, не расслабляемся.
Когда к моменту лучевой терапии опухоль уменьшилась в два раза, а квот на лучевую не было, Фонд борьбы с лейкемией объявил сбор денег, и снова Ксения заставляла себя держаться и верить: помогут.
И вот контрольное ПЭТ и долгожданный результат: победа. И девушка вдруг стала слабой и счастливой одновременно — незнакомое, оглушающее состояние. Но ведь долгая, тяжелая схватка со смертельной болезнью — это масштабнейшее событие в жизни. Нельзя пройти через него, не поменявшись самой и не изменив взглядов на мир.
«Что мое — придет само!»
Ксения перестала стараться быть лучше всех — быстрее, выше, сильнее. Спокойной стала: что мое, то придет. Кроме того, она увидела, как прекрасна жизнь: вот листья светятся после дождя на солнце — как красиво. Вот птички поют — как удивительно. Вот море шумит, перекатывает волны — волшебство какое-то. Раньше всё не было времени остановиться, увидеть, осознать. А тут — будто каждый день прошивает тебя насквозь, и от этого и плакать хочется, и смеяться.
Да, с эмоциями тоже особая история. С одной стороны, можно списать на все на гормоны от химии. Ну, а как, если даже в кино теперь ходить нельзя — на мелодраме прорыдаешь весь фильм, если триллер или не дай Бог ужастик — вздрагиваешь даже от громкого звука после тишины. Но с другой — она поняла, что чувствует теперь намного полнее и тоньше. Спектр чувств стал шире и ярче.
В семье отношения изменились. Раньше каждый был сам по себе. Но с больным человеком, как известно, болеют и близкие. И, узнав диагноз, они все будто снова упали в детство, когда так важно чувствовать заботу и зависимость друг от друга, когда без помощи, одному, не выжить. Нежность пришла, и взаимопонимание.
«Время думать о себе»
У Ксюши появились новые цели. До болезни остановиться, подумать о себе, о своих желаниях было некогда. А когда вместе с диагнозом появилось осознание, что смерть близко, что второго шанса-то может и не быть, сразу всё встало на свои места. Так Ксения поняла, что, как только разрешат врачи, она хочет стать мамой.
И отношение к болезни тоже изменилось. «Если проблему назвать приключением, то жизнь станет интереснее», — смеется она. Да, рак — страшная, огромная, тяжелая болезнь. Страдает тело, страдает душа, и «ты такой маленький, на тебя ополчился весь мир». Но если отстраниться, взглянуть сверху, болезнь — это тоже путь, а хороший исход бывает гораздо чаще, чем плохой. Не надо бояться, надо идти.
И еще нас — всех, кто несется в потоке одинаковых дней, Ксения просит позволить себе дать слабину — остановиться и оглянуться вокруг. Посмотреть на мир, насладиться ветром, дождем, этим долгожданным снегом. Перестать гнаться, бежать, «болеть» результатом. Позвонить родителям или свалиться, как сугроб на голову, и обнять. В общем, не путать внутреннюю силу с замкнутостью и позволить себе быть счастливыми. Сейчас, а не когда станет смертельно страшно, что можно всё потерять.
Помочь другим взрослым больным раком крови можно тут.
Автор: Мария Строганова
